Что случилось

О своих опасениях регулятор отчитался в докладе «Обзор финансовой стабильности» (есть в распоряжении The Bell), который анализирует финансовую ситуацию в России в пандемические второй и третий квартал 2020 года. ЦБ указывает, что, хотя мировая экономика не вышла из состояний высокой неопределенности в связи со второй волной коронавируса, финансовая система России «продемонстрировала достаточно высокую степень устойчивости», а традиционные угрозы (долговые, кредитные риски и риски ликвидности) реализовались в смягченной форме.

Однако ЦБ выделяет несколько рисков — «новых уязвимостей» — с которыми российский финансовый рынок может столкнуться в среднесрочном и долгосрочном периоде.

Резкий приток граждан на фондовый рынок

За девять месяцев 2020 года рост вложений физлиц в акции и облигации превысил рост банковских вкладов, а объем клиентских средств у брокеров с начала года увеличился на 20%, до 6,2 трлн рублей.

Аналитики ЦБ признают, что при падении процентных ставок это «естественный процесс, который может стать драйвером развития рынка ценных бумаг», но указывают на риски. Например, многие продукты фондового рынка являются новыми для клиентов, поэтому ЦБ считает необходимым контролировать риски мисселинга (практика продаж, при которой покупатель получает искаженную информацию относительно необходимости приобретения товара или услуги. — The Bell).

Регулятор отмечает, что участие розничных инвесторов может усиливать волатильность фондового рынка, поэтому ЦБ могут понадобиться «дополнительные инструменты» для купирования рисков. О чем идет речь, ЦБ не уточняет.

Еще один риск — непрофессиональные инвесторы стали больше вкладываться в иностранные акции, а это фактически означает вложения в иностранную валюту и отток средств из России. Впрочем, этот рост не превышает снижения валютных вкладов россиян и пока не критичен.

Перегрев на рынке жилья

ЦБ отмечает «значительные темпы роста цен на первичном рынке жилой недвижимости». В третьем квартале 2020 года цены на первичном рынке недвижимости выросли на 9,4% год к году — вдвое больше, чем на вторичном рынке (4,8%). Как пишет ЦБ, это связано с повышенным спросом граждан на недвижимость из-за рыночной волатильности, а также из-за льготной антикризисной ипотеки под 6,5%. Развитие ипотеки обладает большим потенциалом — менее 6% населения в России имеют ипотечные кредиты — и увеличению ее доступности и так способствует снижение процентных ставок, констатирует ЦБ.

Однако с ростом дешевой ипотеки рынок попал в «ножницы» — вместе с ростом спроса на ипотеку ЦБ заметил снижение скорости строительства жилья. Во втором квартале из-за карантинных мер объем ввода уменьшился на 22%, а в третьем квартале (когда ограничительные меры уже были сняты) вырос только на 0,5%.

«Если рост ипотеки не будет поддержан увеличением предложения от застройщиков, то результатом может стать рост цен на недвижимость, снижение доступности жилья и повышение закредитованности граждан», — пишет ЦБ. Регулятор отметил, что для предотвращения надувания «пузыря» на ипотечном рынке власти больше не должны продлевать программу льготной ипотеки (она действует до июля 2021 года). Как раз вчера об этом говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина

Европейский углеродный налог

Еще один среднесрочный риск для финансового сектора — климатический. В пандемию компании не имеют возможности вкладываться в низкоуглеродную экономику, поэтому запланированный на 2022 год углеродный импортный налог ЕС затронет почти половину (42%) российского экспорта, в первую очередь нефтегазовой и горнодобывающей отраслей.

По данным ОЭСР, Россия занимает второе место после Китая по объему углеродоемкого экспорта в ЕС — это около 150–200 млн тонн по всем товарам ежегодно. Европейский налог приведет к расходам для российских экспортеров на сумму от $3 до $4,8 млрд ежегодно, а некоторые секторы (например, производители азотных удобрений) вообще лишатся европейского рынка.

На 1 августа 2020 года, пишет ЦБ, доля задолженности компаний, занимающихся деятельностью с высоким уровнем углеродного следа (это добыча топливно-энергетических полезных ископаемых, целлюлозно-бумажное производство, производство кокса, нефтепродуктов и ядерных материалов, а также металлургическое производство), в общем корпоративном портфеле составила 15,1% с долей просроченной задолженности 7,3%, «что свидетельствует о потенциально значимых рисках для банковской системы».