Пока мир следил за тарифной революцией Трампа, а российские ракеты десятками убивали гражданских в украинских городах, спецпредставитель Дональда Трампа Стив Уиткофф на прошлой неделе уже в третий раз встретился с Владимиром Путиным — на этот раз в Санкт-Петербурге. С российской стороны встречу организовал глава Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев, который играет все более важную роль в контактах между Россией и США. Мы давно интересуемся биографией Дмитриева и рассказываем главное, что о нем надо знать.

Что происходит

Генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев участвовал в организации российско-американского backchannel еще на первом сроке Дональда Трампа — пользуясь своими связями в ОАЭ и Саудовской Аравии, он встречался с зятем Трампа Джаредом Кушнером и пытался обсуждать с ним восстановление российско-американскиз отношений. Тогда из этого мало что вышло, но теперь, после второй победы Трампа на президентских выборах Дмитриев стал одним из главных, если не главным российским переговорщиком с американцами.

Вскоре после инаугурации Трампа в январе 2025 года он снова встречался с Кушнером, а после этого стал организатором первого явного контакта между Москвой и Вашингтоном — визита в Москву спецпредставителя Трампа Стива Уиткоффа. На следующий день Путин и Трамп созвонились лично, а через 10 дней Путин подписал указ, официально оформивший новую роль Дмитриева — он получил должность спецпредставителя президента «по инвестиционно-экономическому сотрудничеству с зарубежными странами».

С тех пор Дмитриев занимается только переговорами с США — как официально (он был в составе российской делегации на самых представительных переговорах с американцами в Эр-Рияде), так и неофициально. На следующий день после назначения спецпредставителем Путина Дмитриев начал вести свой аккаунт в Twitter, который завел еще в 2012 году, но до нынешнего момента не написал ни одного твита. Теперь твиттер Дмитриева полностью посвящен восхвалению Трампа и другим темам, которые должны понравиться американскому президенту и его окружению: спецпредставитель Путина пафосно анонсирует выступления Трампа и восхищается его пошлинами против всего мира, хвалит интервью Джей Ди Вэнса, ругает европейцев и Байдена и возвещает новую эпоху взаимопонимания между Россией и США.

В марте источник The Bell, знакомый с тем, как устроены процессы в Кремле, был уверен, что Дмитриев просто выступил связным для организации первых контактов Москвы и Вашингтона, а теперь будет отвечать за проекты в сфере экономического сотрудничества — но мандата на обсуждение урегулирования в Украине у него нет. Поначалу так и казалось: Дмитриев рекламировал российские редкоземельные металлы, предлагал Илону Маску сотрудничество в освоении Марса и обсуждал с Американской торговой палатой возвращение в Россию компаний из США.

Но на прошлой неделе стало понятно, что глава РФПИ все же участвует и в политических переговорах. Во время визита в Вашингтон Дмитриев встречался не только со своим формальным визави Уиткоффом, но и с госсекретарем Марко Рубио. А Уиткофф, как выяснил Reuters, именно после встречи с Дмитриевым заявил на совещании у Трампа, что самым быстрым способом добиться мира будет отдать России все четыре области Украины, на которую она претендует, но уже три года не может захватить.

Как начинал Кирилл Дмитриев

Кирилл Дмитриев — ему на днях исполнилось 50 лет — родился в Киеве. «Не на Украине, а в СССР», — уточнял он сам в 2021 году в разговоре с The Bell. В возрасте 17 лет, как рассказывал Дмитриев в другом интервью, знакомые посоветовали ему подать документы на бесплатное обучение за границей — после этого юноша оказался в калифорнийском Foothill College, хорошо себя зарекомендовал и получил полную стипендию в Стэнфордском университете.

Окончив Стэнфорд в 1996-м, Дмитриев получил место в консалтинговой компании McKinsey, а та через несколько лет оплатила его MBA в Гарвардском университете. После окончания учебы ему предлагали продолжить работу в McKinsey или в банке Goldman Sachs, где он трудился во время практики в бизнес-школе. Но строить карьеру Дмитриев решил в России.

«До сих пор деньги в России доставались тем, кому удавалось отхватить кусок пирога, который прежде был государственным», — рассуждал в 2002 году в интервью National Geographic только что приехавший из США в Россию Дмитриев. Но теперь «куски разобрали», отнимать их друг у друга олигархи уже не рискуют; они хотят их увеличивать — «и для этого им нужны хорошие менеджеры», говорил он.

Но в России Дмитриеву позволила заработать репутацию не работа на олигархов. Около года он проработал в одной из крупнейших российских IT-компаний IBS, после чего Дмитриева пригласили на должность директора по инвестициям российско-американского инвестфонда Delta Private Equity Partners, где он в итоге стал соуправляющим партнером. В управлении Delta Private Equity Partners находились два фонда с общим объемом инвестиций около $500 млн долларов. В 2004 году один из них — инвестфонд Россия — США — закончил работу в статусе крупнейшего венчурного фонда в стране, а его преемник Delta Capital Fund за пару лет стал самым успешным инвестфондом в РФ, принося инвесторам по 220% годовых.

После этого успеха Дмитриев наконец смог поработать и на олигарха. В 2007 году он вернулся в Украину, возглавив вдвое больший фонд Icon Private Equity объемом $1 млрд. Инвесторы фонда не раскрывались, и только через два года стало известно, что пайщик там был только один — украинский олигарх-металлург, зять второго президента страны Леонида Кучмы Виктор Пинчук.

В Киеве Дмитриев работал четыре года — между двумя революциями. Вновь перебравшись в Россию, в 2012 году в интервью «Ведомостям» он рассказывал о родине без вострога — упоминал «так называемые демократические перемены» в Киеве, рост коррупции и «дикую битву между демократическими кланами», которые «стали пожирать других и друг друга».

Карьера инвестбанкира в России казалась Дмитриеву более перспективной. Конфликт с западным миром еще только едва намечался, президентом России был Дмитрий Медведев, который был еще не автором самого кровожадного твиттера, а главным российским западником, а правительство планировало превратить Москву в международный финансовый центр. В 2011 году Дмитриев возглавил только что созданный российский суверенный фонд — РФПИ, который должен был привлекать в страну западные инвестиции. Назначение Дмитриева выглядело логичным. «Гарвардский мальчик, действительно умный, с прекрасными коммуникативными навыками. Было видно: он может с кем угодно договориться», — описывал в разговоре с The Bell свои впечатления от Дмитриева тех лет один из крупных бизнесменов.

Шейхи, вакцина и дружба с семьей Путина

Если первый фонд Дмитриева, Delta Private Equity Partners, был общепризнанно образцовым для российского рынка, то эффективность РФПИ всегда была под большим вопросом. Сам фонд всегда выборочно раскрывал информацию о себе, а с 2018 года, когда правительство разрешило компаниям, которым угрожают санкции, не публиковать отчетность, может вообще этого не делать. Справедливости ради, и государственных денег фонд получал меньше, чем должен был — после начала конфликта с Западом в 2014 году его финансирование урезали, и за первые 10 лет государство внесло в капитал РФПИ всего $4 млрд вместо планировавшихся $10 млрд. Впрочем, вместе с иностранными партнерами, по утверждению самого РФПИ, фонд вложил в российскую экономику $26 млрд.

Эти деньги РФПИ вместе с иностранными (прежде всего ближневосточными и китайскими) партнерами инвестировал в сотни разношерстных проектов в России — от миллиардных морских портов, гигантских платных автомагистралей и железнодорожных мостов до долей в частных клиниках и небольших торговых сетях. Но главным проектом фонда в 2020 году стало продвижение на мировом рынке российской вакцины от COVID-19 «Sputnik V». В Кремле рассчитывали, что в условиях конфликта с Западом вакцина станет важным элементом российской мягкой силы в третьих странах. Мы подробно рассказывали о нем в этой совместной статье с Meduza.

В двух словах: разработать вакцину получилось быстро, и получилась она относительно удачной, но потом у российской фармацевтической индустрии возникли серьезные проблемы с разворачиванием массового производства, а у РФПИ — с сертификацией вакцины за границей. Уже подписанные фондом контракты на поставку шли с большой задержкой, а часть больших рынков — например, бразильский — «Sputnik V» потерял из-за несоответствия вакцины местным требованиям. Сам Дмитриев обвинял в этом западную «большую фарму», у которой была задача задавить конкурента.

Тем не менее, за 10 лет Дмитриев заработал в Кремле репутацию эффективного менеджера, а кроме того — сблизился с семьей Владимира Путина. Жена Дмитриева Наталья Попова — сокурсница и подруга младшей дочери Путина Катерины Тихоновой, а также заместительница Тихоновой в ее фонде «Иннопрактика». 

Сам Дмитриев входил в попечительский совет «Иннопрактики», а во второй половине 2010-х был членом совета директоров химической компании «Сибур», совладельцем которой тогда был тогдашний муж Тихоновой Кирилл Шамалов. РФПИ в то время инвестировал в проекты «Сибура».

Что мне с этого?

Циничный и эффективный инвестбанкир стал идеальным кандидатом для тех переговоров в формате обсуждения взаимовыгодной сделки, которые администрация Трампа пытается вести с Россией. Все источники The Bell всегда описывали Дмитриева как хорошего переговорщика, который умеет нравиться своим собеседникам и выстраивать цепочки личных связей. Но насколько у него много самостоятельных полномочий и хватит ли этого для того, чтобы остановить войну на действительно взаимовыгодных условиях — большой вопрос.